Американцы в последний день Корейской войны, 27 июля 1953 года, сбили над нейтральным Китаем) наш советский Ил-12, погиб 21 человек. Есть мнение, что это было сделано исключительно для повышения личного счёта летчика Ральфа Ш. Парра.

Противоборство двух систем было в самом разгаре, вовсю полыхала „холодная война“, и отблески ее зарева были видны на всех материках, морях и континентах.

Начиная с марта 1971 года с военных аэродромов Израиля по тревоге поднимали в воздух до десятка истребителей. Случалось это по нескольку раз за неделю и продолжалось почти год. Израильские летчики безуспешно охотились за неуловимым самолетом, который прилетал со стороны Средиземного моря и двигался то вдоль египетско-израильской границы, то над территорией самого Израиля. Там с помощью средств обнаружения установили, что самолет взлетает с одного и того же военного аэродрома, расположенного вблизи Каира. В те годы эти страны воевали между собой. И появление новой авиационной техники у египтян крайне тревожило израильских военных.

Хью Клауэрс Томпсон-младший — американский военнослужащий, вмешавшийся в учинённую резню в Сонгми и спасший 11 вьетнамских фермеров на своём вертолёте, угрожая карательной команде расстрелом в случае попытки что-либо сделать с ними. Именно благодаря его рапорту началось разбирательство вокруг американских военных преступлений, и подобные карательные рейды против мирного населения были отменены, хотя изначально Томпсона хотели судить, как предателя.

Сам же Томпсон служил в армии до 1983 года, ушёл в отставку в майорском звании, а также был удостоен Крестом «За выдающиеся лётные заслуги», Солдатской медали и медали «Пурпурное сердце» (4 раза был сбит и получил перелом позвоночника). Впоследствии возвращался в Сонгми, где был радостно встречен местным населением. Наказание же за преступления в Сонгми в итоге понёс всего один человек.

Автор: Владимир Герасименко (@Woolfen).

В российском массовом сознании давно укоренилась точка зрения, что американские империалисты сразу же после окончания Второй мировой войны принялись готовиться к третьей, но уже против Советского Союза. Эта уверенность нашла отражение и в советской литературе, и во многих постсоветских книгах. Но реальное положение дел в армии США второй половины 40-х было иным. На начало 1945 года ВВС США были, без сомнения, сильнейшими в мире: 318 боевых групп с более чем 20 тысячами боевых самолетов, 2,3 миллиона персонала и огромный опыт как в завоевании превосходства в воздухе, так и в массированных бомбардировочных налетах. Едва ли хоть одни ВВС в мире в тот момент имели столь разнообразный опыт сражений на всевозможных театрах боевых действий. Американские ВВС уже шагнули одной ногой в реактивную эру, активно развивалась радиолокация и РЭБ… Спустя два года от этого величия не осталось и следа, а ВВС превратились в бумажного тигра – грозного только на бумаге.

Дисклеймер: статья опирается на американские источники, отражающие американский взгляд на события. Автор не ставил целью найти истину в трактовках событий, только показать причины принятия тех или иных решений с точки зрения стороны, их принимавшей.

Демобилизация или дезинтеграция?

Соединенные Штаты Америки исторически имели компактную и дешевую армию мирного времени. Вызвано это было как вопросами экономии бюджета, так и отсутствием на континенте большую часть времени серьезных угроз, требующих содержания больших группировок войск. Если на то была необходимость, как, например, во время Гражданской или Первой мировой войны, США могли мобилизовать и вооружить сотни тысяч человек. Но после войны всегда происходило резкое сокращение численности вооруженных сил. Например, в 1939 году численность ВС США была порядка 200 тысяч человек, что было даже меньше, чем у такого “бесспорного военного гиганта”, как Португалия. Во время Второй мировой войны рост вооруженных сил с 200 тысяч до 12 миллионов, по мнению политиков, да и простых граждан, был временным, и после войны США должны были вернуться к компактной армии.

Агитационные плакаты с описанием механизмов демобилизации армии. Кликабельно тут и тут.

Вопрос демобилизации имел сразу два измерения. В экономической плоскости она была необходима для балансировки бюджета и скорейшего перевода экономики на мирные рельсы. Но была еще и плоскость общественная: население устало от войны и её тягот, жены, не видевшие своих мужей годами, хотели, чтобы они наконец вернулись домой. И поэтому, как грибы после дождя, в 1945 году по стране росли и ширились комитеты жен и матерей, требующих срочной демобилизации. Чем громче раздавались лозунги “никаких голосов без демобилизации”, тем больше нервозности испытывали власти. По мнению Эйзенхауэра, в 1946 году требования демобилизации стали больше напоминать истерию.

В 1945-1946 гг. среди политиков и военных существовал консенсус, что новая большая война не разразится раньше, чем через 15 лет. А значит и большие вооруженные силы пока не нужны. Поэтому власти стремились в пределах разумного, но как можно быстрее, провести демобилизацию.

В экономике демобилизацию удалось провести очень быстро. Как только в Вашингтон пришла информация о подписании Японией капитуляции, в военном департаменте началась работа по рассылке подрядчикам "писем счастья" о расторжении заключенных военных контрактов. В первые же сутки было расторгнуто 10 500 договоров, а через два месяца, к концу ноября, 300 000 на общую сумму в 64 миллиарда долларов. Оставшиеся заказы составляли менее 5% от прежнего объёма. А вот демобилизация армии шла куда более медленными темпами и растянулась на 3 года.

C 1945 по 1947 рамках демобилизации численность персонала ВВС упала с 2,4 миллионов человек до 306 тысяч. Общее число самолетов (в строю и в запасе) упало с более чем 90 000 до менее 30 000 (строевых, соответственно, с более 30 000 до 11 000), а число боевых групп сокращалось с 243 до 48.

При этом уже в ходе проведения демобилизации выяснилось, что наличие законов и общих планов демобилизации не означает, что она пройдет гладко. Сокращение армии, его масштаб и скорость, вызвали чудовищный уровень бардака. В случае с ВВС все начиналось с того, что у командования даже не было исчерпывающей информации о численности персонала ВВС, его перемещениях и должностных функциях.

Когда пришел приказ о начале демобилизации, списки составлялись по произвольному принципу, стандартным армейским квадратно-гнездовым способом. Как результат – со службы увольнялись как те, кто действительно хотел демобилизоваться, так и те, кто намеревался и далее продолжать служить. Не были продуманы замены выбывающим с должностей в частях, продолжающих существование. Подчас списывались специалисты, в которых уже в ходе демобилизации испытывали дефицит. Некоторые службы, такие как РЭБ (радиоэлектронная борьба) и РЭР (радиоэлектронная разведка), были почти полностью разгромлены. Огромный некомплект был среди нелётного офицерского состава, но и среди летчиков не было запаса по экипажам. Все это привело к заметному росту нагрузок на оставшихся на службе: например, летный состав начал осуществлять еще и нелетные обязанности, просто потому что больше было некому.

Хуже всего было то, что в ходе демобилизации уходили опытные кадры, а их место занимали обученные на 6-месячных курсах новички, численность которых в 1947 году превысила 75% от всех летчиков. При этом из-за демобилизации были нарушены все программы подготовки кадров, так как учить зачастую было некому. Например, в 1947 году, были организованы курсы РЭБ на базе 324 эскадрильи фоторазведки, радиоразведки и РЭБ. Нюанс был в том, что эта эскадрилья существовала только на бумаге – у нее не было ни самолетов, ни персонала, ни даже авиабазы, только штаб из нескольких офицеров. Примерно год ушел на то, чтобы сделать бумажную часть действующей, и значительное время была потрачено на обучение тех, кто будет уже сам учить на курсах.

Численность персонала ВВС в 1944-1946 годах по месяцам. Источник.

То же самое касалось и работ по систематизации опыта войны. Уход многих боевых офицеров с бесценным опытом привёл к тому, что многие практики, которые требовалось внести в нормативы после войны, остались так и не осмысленными. Например, полностью был проигнорирован опыт создания подразделений “охотников за радарами” (radarbusters) во время боев на Тихом океане. Тогда специально сформированные группы В-25 с оборудованием РЭР и РЭБ сумели уничтожить более 50 радаров японцев. Во время войны в Корее, когда тактическая авиация столкнется с подобной необходимостью, воссоздать подразделения не удастся, хотя попытки и будут.

Не меньшие проблемы были и R&D (исследования и разработка). Если разработке новых реактивных самолётов удалось сохранить финансирование, то вот многие другие программы были отменены. Многострадальные РЭР и РЭБ были вычеркнуты из планов развития, так как их посчитали ненужными в мирное время. Естественно, что с закрытием направлений исследований уходили и люди, занимавшиеся ими.

Не менее чудесно было проведено списание лишней техники. Авиапарк ВВС предполагалось уменьшить втрое – часть техники списав, а часть отправив на хранение. В итоге под списание нередко уходила техника, только вышедшая с конвейеров заводов, тогда как боевым частям оставляли потрепанные войной самолеты и снаряжение. Как результат – частые поломки и ремонты, увеличение затрат денег и времени на обслуживание. Что с учетом нехватки обслуживающего персонала критически сказывалось на боеготовности.

Состояние ВВС США в 1947 году можно было описать только словом “катастрофа”. В 1947 году боеспособны были всего 2 авиагруппы (2 группы стратегических бомбардировщиков по 30 самолетов в каждой) из 48. И то, оба подразделения имели некомплект персонала, техники и проблемы с ее состоянием. Так, на авиагруппу было всего 2 (два!) комплекта РЭБ при положенных по штату не менее одного на самолет – остальные комплекты РЭБ во время демобилизации были списаны и проданы на открытых торгах. Тем не менее, эти авиагруппы по крайней мере могли выполнять боевые задачи, тогда как остальные - нет. Командование ВВС признавало этот факт и утверждало, что предел на данный момент – это локальные операции силами в пару десятков самолетов. И это при том, что именно ВВС считались основным гарантом безопасности США, так как они одни могли использовать ядерные бомбы.

Да, бардак при демобилизации был не только в ВВС, но и в армии, и ВМФ. Глядя на то, как проходит демобилизация, Трумэн произнес: “Это больше похоже на дезинтеграцию”. И он был недалек от истины. Правда, в случае с ВВС демобилизация была лишь частью проблемы, потому что с 1945 по 1947 год авиаторы вели очень активную войну на совсем не свойственном для них фронте – политическом.

Битва за автономию

ВВС США с самого своего зарождения были частью армии - USAAF (US Army Air Force - Воздушные силы армии США). Являясь лишь ветвью сухопутных сил, авиация полностью подчинялась нуждам армии, её высшее командование имело в основном организационные функции и не осуществляло боевого управления. Уже во время войны это вызывало серьезные конфликты, так как армейцы считали, что основным фокусом авиации должна быть поддержка на поле боя (тактическая авиация), в то время, как командование ВВС считало наиболее перспективным фокус на стратегическом разрушении промышленности противника. Выбор направления развития был камнем преткновения, так как деньги распределяли армейцы, а они хотели больше тактической авиации. ВВС же хотели равноправного участия в принятии решений и возможности самостоятельного определения приоритетов.

Козырем в этой борьбе стала решающая, по мнению ВВС, роль стратегических бомбардировок в победе в войне. Эта точка зрения ставилась под сомнение сухопутными силами в случае Германии, но эффект от ядерной бомбардировки Японии ни у кого вопросов не вызывал. В США некоторые политики всерьёз называли ядерное оружие "завершителем войн".

Реформа управления армией с созданием единого военного министерства вместо министерств армии, флота и военного департамента (извините, но это же офис Лорда милитанта, офис Лорда командующего флота и Департаменто Муниторум), обсуждаемая с 1945 года, открывала отличную возможность для получения автономии от армии. Поэтому командование ВВС активно включилось в политическую кампанию. Что командующие ВВС Арнольд и Спаатц, что командующие ПВО (ADC), тактической (TAC) и стратегической (SAC) авиации огромное время посвящали обиванию порогов влиятельных политиков и военных с целью получения поддержки реформы.

Командующий SAC - основной ударной силы ВВС - генерал Кенни практически не появлялся на рабочем месте, объезжая страну и уговаривая поддержать автономию ВВС. Вся текущая работа свалилась на его зама, у которого демобилизация и боевая подготовка тоже были не в приоритете. Ему нужно было организовывать пиар акции ВВС, чтобы склонить народ к тому, что ВВС это круто, а значит нужно срочно выделить их в отдельный вид вооруженных сил. Поэтому первостепенной задачей стала организация столь важных пролетов бомберов над крупными городами, показательных боев и выставок. Например, только силами TAC за 1946 год было организовано более 200 показательных выступлений и 0 учений. Схожая ситуация была и в других ветвях ВВС - боевая подготовка велась по остаточному принципу. В результате эту войну ВВС выиграли и в 1947 году получили автономию.

Вот только политические баталии вовсе не закончились – ведь теперь воевать нужно было за финансирование.

Бумажный тигр

Выделение ВВС в отдельный вид вооруженных сил сразу же поставило их в оппозицию армии и флоту – ведь теперь скудный военный бюджет надо было делить на троих. Президент Трумэн вполне обоснованно считал, что главным оружием США является не число развернутых дивизий, а экономический потенциал, позволяющий в случае необходимости развернуть дивизий больше, чем у врага. Поэтому Трумэн вел жесткую кредитно-денежную политику, ориентированную на ограничение госрасходов и снижение кредитного бремени. В этой связи финансирование всех трех видов вооруженных сил было жестко лимитировано. Исходя из этих ограничений формировалась и военная стратегия.

Если в 1945 году американцы планировали сохранить присутствие в Европе только до окончания денацификации Германии, то с 1946 года из-за роста напряжения в Европе начались споры о необходимости отказа от этих планов. СССР предъявлял территориальные претензии к Турции, поддерживал активное покраснение Восточной Европы, коммунистов в Китае и других странах Азии. С точки зрения американцев снова повторялась история, когда из-за невмешательства США Европе грозила новая большая война, в которую для защиты своих союзников вынуждены будут вступить и американцы. Министр обороны Форрестол с его лютым антикоммунизмом пока что был скорее радикалом, но страхи американских элит и военных толкали страну к все более жёсткому сдерживанию "агрессии" СССР.

Проблема заключалась в том, что все оценки, проведенные в рамках планирования потенциальной военной кампании в Европе с 1946 по 1948 год показывали, что армии США и союзников в случае внезапного начала войны не смогут удержать фронт по Рейну. Стабилизировать фронт можно было только на Пиренеях, а советские солдаты уже через 2 недели мыли бы сапоги в Атлантике. Для того, чтобы удержать фронт по Рейну, сухопутные силы мирного времени требовалось кратно нарастить, для чего было необходимо значительно увеличить военный бюджет – а это было недопустимо. Фактически единственным способом нанести существенный урон ядру советской военной мощи - её промышленности - была стратегическая бомбардировка, которую могли осуществить только ВВС.

Источник.

Флот оппонировал с идеей строительства множества суперавианосцев, но эта идея была едва ли не столь же дорогой, как кратное увеличение армии. ВВС же были не столь дороги, а если стратеги начнут бомбить ядерными бомбами, то тогда при существенно большем уроне противнику можно понести меньшие расходы на войну. Идеально!

С 1948 года стратегические ядерные бомбардировки стали ключевым элементом всех планов войны, и за два года на гора было рождено несколько планов: от довольно ограниченных ударов несколькими десятками ядерных бомб до тотального фоллаута основных промышленных районов СССР с помощью 400 ядерных бомб в плане Dropshot.

Клик!

Была у всех планов ядерной войны с СССР лишь только пара маленьких нюансов:

1) У США в 1948 году было всего 50 бомб и порядка сотни В-29, способных их нести. При сохранении уровня финансирования 1948 года 400 атомных бомб, необходимых для осуществления плана Dropshot, были бы накоплены только к 1957 году! Причем к этому моменту, по оценкам аналитиков, СССР уже мог иметь несколько десятков собственных зарядов и носителей под них.

2) Основным самолетом SAC в 1947-1950 году был старичок В-29. Он имел практическую дальность, не позволявшую бомбить центральные районы СССР с аэродромов западной Европы, не отправляя летчиков в гарантированный полет в один конец! Да, боевой радиус самолетов можно было увеличить за счет дозаправки в воздухе, но у ВВС попросту не было ни топливозаправщиков, ни самолетов пригодных для заправки в воздухе.

Источник

Т.е. вся военная стратегия США, строившаяся вокруг стратегической авиации, оказывалась нерелевантной в текущий момент – бомбить промышленные районы СССР было попросту неоткуда. Поэтому ВВС выбили себе сверх лимита финансирование на срочный запуск масштабного производства бомбардировщика В-36, имевшего межконтинентальную дальность, а также развертывание авиабаз вблизи границ СССР (Греция, Египет, Турция, Пакистан). Естественно, что на все эти прелести нужны были деньги, и немалые, но не дать их не могли. Особенно, когда на фоне в 1948 году СССР сначала поддержал коммунистический переворот в Чехословакии, а потом устроил блокаду Берлина. Выглядело так, что все катится к большой войне. И поэтому, скрепя сердце, Трумэн дал требуемые деньги ВВС, а вот армии и флоту - нет.

Командование ВВС торжествовало и в принципе даже не скрывало, что на свои бомберы они готовы стрясти с государства столько денег, сколько возможно, не считаясь с нуждами других видов вооруженных сил. Более того, под программу В-36 военное министерство начало потихоньку урезать расходы из разных программ флота. Это вызвало лютейший бомбеж у адмиралов, которые в 1948-1949 годах устроили персональную войну с программой В-36 и в целом с бомбардировочным лобби, выставляя на публичных слушаниях и в прессе ВВС зажравшимися и недееспособными. И, что характерно, они не были столь неправы.

В 1948 году произошло сразу два события, которые ярко продемонстрировали, насколько ВВС переоценивают собственные возможности.

Во-первых, когда начался Берлинский кризис, Трумэн, в качестве жеста поддержки, решил перебазировать 3 из 11 авиагрупп SAC в Британию. Но вместо быстрой и решительной демонстрации силы, вышел пук в лужу, так как все три авиагруппы из-за проблем с техникой, логистикой и персоналом не могли перебазироваться раньше, чем через 9-12 месяцев!

Во-вторых, в том же году были проведены учения по прорыву ПВО противника, закончившиеся феерическим провалом. 30% бомбардировщиков вообще не смогли взлететь из-за поломок, остальные либо заплутали и не нашли цель, либо были перехвачены. В результате ни один бомбер не смог достигнуть цели и выполнить поставленную задачу. Да, учения проводились на старичках В-29, но ужаса ситуации это не меняло, ведь схожие результаты давали и последующие учения в 1948-1949 годах.

Это была катастрофа – ключевой элемент военной доктрины США оказался бумажным тигром, грозным лишь во время битв за бюджет в кабинетах сената. Бравурные обещания стереть в атомный пепел СССР на поверку оказались пылью, пускаемой в глаза.

Узнай американские граждане, насколько ВВС в действительности небоеспособны, то это вызвало бы тяжелейший политический кризис. А кроме того, ВВС едва ли смогли бы столь эффективно выбивать финансирование в будущем.

Поэтому в ВВС случился большой скандал, в ходе которого командующего SAC Кенни уволили, а на его место поставили боевого офицера Кертиса Лемея. Ему предстояло как можно скорее вернуть SAC боеспособность. И это был тот случай, когда один единственный человек в нужном месте смог изменить очень многое.

Возрождение Лемея

Фактически в 1948 году ВВС и SAC были тождественны. Все силы ВВС были брошены на выстраивание из SAC того разящего клинка, каковым он виделся в мечтах генералитета. От тактической авиации в новых условиях требовалось лишь обеспечить сопровождение истребителями групп прорыва бомберов, наземная же поддержка войск в приоритетах командования была на последнем месте. Поэтому, реформы Лемея, сверхважные для SAC и ВВС в целом, мало затронут TAC. Тактическая авиация будет стагнировать до самой войны в Корее, которая выявит множество проблем и в то же время насущную необходимость в этом виде авиации. Сейчас же, с 1948 по 1951 год, все силы ВВС были брошены на возвращение боеспособности именно стратегической авиации.

В первую очередь Лемей провел ряд учений для определения возможностей SAC и ключевых проблем. И выявленные проблемы удручали:

1) Нехватка летных экипажей и чудовищно низкое качество подготовки летного состава: пилоты нередко плохо ориентировались в пространстве, допускали ошибки пилотирования и тактические просчёты. На учениях 1948 года ни один экипаж не смог сбросить макет ядерной бомбы так, чтобы цель оказалась в её радиусе поражения.

2) Нехватка технического персонала и отсюда низкое качество обслуживания и ремонта. Что усугублялось следующей проблемой.

3) Устаревающий парк техники, требующий срочной замены. От 10 до 30% самолетов авиагрупп в 1948 из-за поломок были неспособны подняться в воздух. Ещё часть ломались уже в ходе полёта.

4) Малое число бомбардировщиков-носителей ядерного оружия. И ещё меньшее количество самих бомб.

Источник

Решение всех этих проблем требовало немало денег, и ВВС дали SAC столько, сколько смогли. Найм нового персонала сочетался с серьезным изменением подходов к обучению и должностным обязанностям. Особенно это касалось лётного состава. Пилоты были разгружены от нелетных обязанностей и могли сосредоточиться на своих основных задачах. Учения, до этого почти не проводившиеся, теперь стали регулярным способом обучения пилотов. Так как учения 1948-1949 годов продемонстрировали, что экипажи имеют проблемы с ориентированием на местности, были полностью пересмотрены программы подготовки пилотов к боевым операциям. Летчиков гоняли в хорошую и плохую погоду, днем и ночью над теми типами местности, которые были наиболее характерны в случае войны для зоны действий данных подразделений. Для подготовки технического персонала активно привлекались гражданские специалисты с нужными навыками.

Правда был один нюанс, который многое портил. В погоне за повышением боеготовности стратегической авиации командование ВВС как-то забыло о том, что одна из важнейших задач авиации - это ещё и разведка. Подразделения авиаразведки после войны были значительно сокращены и фактически не могли предоставить в нужных объёмах разведданные. На 1950 год точные разведданные о целях определенных в военных планах будут только в половине случаев. И расширение возможностей фоторазведки начнется только в 50-е, особенно после запуска в сотрудничестве с ЦРУ программы полетов высотного разведчика U-2.

Проблемы с устаревающей техникой решались развертыванием производства новых бомбардировщиков, которые с 1949 года массово начнут поступать в войска:
модернизированного В-29 - В-50, межконтинентального В-36 и скоростного высотного бомбера В-47. Последний бомбардировщик вообще станет в начале 50-х основным самолетом SAC.

Учения 1950-1951 года показали значительный рост боеспособности SAC: теперь все бомбардировщики могли не только взлететь с аэродрома, но и долететь до зоны выполнения боевой задачи. Но вот дальше начинались проблемы. Развитие радиолокации позволило серьёзно увеличить возможности перехвата благодаря раннему обнаружению и наведению истребителей с земли.

Все новые бомберы SAC строились исходя из популярной в конце войны концепции: забраться повыше и лететь побыстрее. Пока основой парка перехватчиков были поршневые самолёты – перспективные реактивные бомбардировщики США были неуязвимы. Но так совпало, что новые бомберы встали на вооружение именно тогда, когда началась массовая поставка в войска и реактивных истребителей. И вот они, к ужасу SAC, могли хоть и не во всех ситуациях, но перехватывать строи новейших бомбардировщиков, мешая выполнению поставленной задачи. Ситуация была крайне серьёзной, так как только в 10% случаев бомберы не удавалось перехватить. Стоит отметить, что перехват не означал, что бомберы полностью не выполнят задачу, но скорее всего в боевых условиях многие самолеты не достигли бы цели и были потеряны. В условиях бюджетных ограничений американские ВВС не могли позволить себе попусту терять машины и пилотов. И американцы знали, что у СССР тоже есть реактивы, и требовалось срочно разработать меры противодействия им.

Решением проблемы могло стать использование РЭБ. Кертис Лемей устроил множество учений для определения возможностей РЭБ по прорыву ПВО. И результат был обнадеживающий – даже если заглушить не все радары и частоты связи, то шансы на перехват падали в разы. Но с средствами РЭБ в ВВС США была беда.

Как уже упоминалось ранее, во время демобилизации средства РЭБ, как и прочие электронные комплексы самолетов, были признаны технологиями военного времени, необходимость в которых в мирное время сомнительна. Значительная часть оборудования была продана во время демобилизации, поэтому обеспеченность средствами РЭБ была низкой (в среднем комплекс РЭБ был один на 3-4 самолета). При этом, по оценкам военных, для успешного прорыва ПВО противника средствами РЭБ должны были быть оснащены от половины до двух третей самолётов.

Кроме того, само оборудование часто ломалось. Например, в ходе учений 1950-1951 годов было установлено, что контейнеры с "соломой" (дипольными отражателями – на тот момент самое эффективное средство РЭБ) в половине случаев не срабатывали, либо срабатывали частично. А этот "хай-тек", так на секундочку, просто коробка с дистанционно открываемыми секциями, из которых вываливается нарезанная фольга. Со средствами активной постановки помех все было не лучше – помимо частых поломок, они были громоздкими и не закрывали все необходимые частоты радиосигналов. Поэтому Лемею пришлось запустить несколько программ по развитию новых средств РЭБ.

Но сами по себе проблемы с оборудованием РЭБ – это ещё полбеды. Беда подкралась, откуда не ждали – от той самой концепции применения бомберов в конце войны. Ни В-36, ни В-50 штатно не имели в своём вооружении средств РЭБ, но было место, куда их можно установить. А вот В-47, который должен был стать основным бомбером SAC к 1954 году, не имел возможностей для установки РЭБ. При проектировании для достижения впечатляющих характеристик его максимально облегчили и ужали – в нем попросту не было места для дополнительного оборудования.

Источник

Военные предложили сделать из части В-47 самолет РЭБ – выкинуть бомбы из бомбоотсека и поставить туда капсулу с оборудованием РЭБ и местами для 4 операторов. Идею даже приняли, но когда в Боинге прикинули, что придется ради такого фактически перепроектировать всю внутрянку самолета (нужно больше электропитания, больше проводов, другие люки и т.д.), то они реализацию этой идеи начали активно саботировать. И как итог – вариант самолета-РЭБ В-47 в 50-е так и не получил, но, что иронично, позже для нужд радиоразведки сделают очень похожую модернизацию В-47.

Проблемы с РЭБ будут частично решены лишь к 1955 году, когда в войска начнут поступать новые комплексы РЭБ. Так на В-47 начали ставить контейнеры с дипольными отражателями и две подвесные гондолы с автономными глушилками, которые в автоматическом режиме глушили полосу частот. А в перспективном бомбардировщике В-52, который как раз будет проходить войсковые испытания, средства РЭБ будут интегрированы уже по техзаданию. Проверку же боем уроков демобилизации ВВС США придётся пройти куда раньше.

Война, которая изменила все

Историю американских ВВС можно смело делить на до и после октября 1950 года. За несколько месяцев до этого началась война в Корее. Для американских политиков и военных этот конфликт выглядел как проба пера перед началом войны в Европе. Там ведь тоже была разделенная надвое страна, жители которой хотели воссоединения. К тому же год назад в СССР создали ядерную бомбу, заключили договор о дружбе с победившими в Китае коммунистами и подмяли под себя всю восточную Европу. В западной же Европе крепли компартии и было лишь вопросом времени, когда они бросят вызов.

Если весной разработанный "ястребами" проект новой, более милитаристской политики нацбезопасности National Security Council Paper 68 (NSC-68) казался Трумэну слишком резким и паникерским, то теперь уже нет. Спецслужбы и военные аналитики завалили Белый дом докладами о том, что СССР и его сателлиты со дня на день могут начать операции против Ирана, Югославии или Турции. Худшие страхи американцев материализовались, и Трумэн уже не мог настаивать на продолжении бюджетной экономии. Некоторые исследователи считают, что основным мотивом Трумэна для резкого поворота в сторону милитаризации стало ощущение собственной слабости и невозможности удержать в узде ястребов, не возглавив их. Кроме того, Трумэн, не смотря на отсутствие стратегических интересов в Корее, должен был показать союзникам готовность США выполнить свои обязательства. А так как вмешательство в Корейский конфликт ставило США на грань прямой конфронтации с СССР, то вести business as usual было уже крайне неразумно. Слишком многие были уверены, что США неизбежно будет воевать с советами в ближайшие годы.

Если в начале июня 1950 года Трумэн твёрдо уверял, что военный бюджет 1951 года будет даже меньше бюджета 1950, то уже к осени размер требуемых военных ассигнований значительно увеличился: с 15 миллиардов до 48! И значительную часть этих средств получит ВВС. Уже в 1951 число боевых групп было увеличено с 48 до 68: число групп стратегов выросло с 13 до 25, тактической авиации - с 19 до 28. Рост производства самолетов должен был составить 500% за 2 года. Таким образом ВВС значительно увеличивались в численности, причём не только стратегическая авиация, но и тактическая, крайне востребованная на поле боя в Корее. Это не означало, что "бомбардировочное лобби" отступило, скорее, что в новых условиях у ВВС были деньги и возможности для поддержания обеих ветвей.

Война в Корее подтвердила многие выводы, которые сделали в SAC. Старые бомбардировщики В-29 были слишком медлительны, а их защитное вооружение имело меньшую эффективную дальность стрельбы, нежели пушки советских реактивных перехватчиков. Широкое использование РЛС позволяло эффективно наводить их на формации бомберов, а отсутствие на тех средств РЭБ не позволяло предотвратить перехват. Использование же РЭБ на финальных этапах войны позволяло втрое(!) снизить потери.

Корея, хоть и ставшая трудным испытанием для ВВС США, показала, что бумажный тигр вновь отрастил когти и толстую шкуру. Кризис демобилизации был преодолен, и летчики вовсю готовились к скорой Третьей мировой.

Источники:

1. Raymond Ojserkis «The United States & the beginning of the Cold War arms race. The Truman Administration's Arms Build-Up of 1950-1951»

2. Daniel T. Kuehl «The Radar Eye Blinded: The USAF and Electronic Warfare, 1945-1955»

3. MIike Worden «Rise of the Fighter Generals. The Problem of Air Force Leadership 1945-1982»

4. George F. Lemmer «The Air force and strategic deterrence 1951 - 1960»

5. Michael Warner «The Collapse of Intelligence Support for Air Power, 1944-52»

6. Gian P. Gentile «Planning for Preventive War, 1945-1950»

7. Mikael Sondergaard «The Joint Chiefs of Staff and National Security Policy, 1945 to 1950 : The Joint Chiefs of Staff's perception of the external threat»

8. Atsushi Komori «The Origin of “Global Crisis Management using Air Power” -Innovation of the USAF in the 1950’s»

9. Подборка журналов Air Force Magazine за 1946-1951 года: https://archive.org/details/pub_air-force-magazine?tab=colle...

Опять лживая американская пропаганда

с точки зрения американцев СССР с 1946 года последовательно подрывал все ялтинско-потсдамские договорённости. Тут и активное способствование покраснению всей Восточной Европы,

ялтинско-потсдамские договорённости и заключались в покраснении Восточной Европы

и вмешательство в гражданскую войну в Греции,

Вот тут даже не знаю, что сказать. На фото британские войска воюют против греческих партизан. Позже к ним присоединились США с бомбардировщиками. Советских войск в Греции не было.

Если вам приходится лгать - значит ваша сторона неправая.

В 80-х годах гидроакустика ВМС Швеции улавливала подозрительные сигналы, которые идентифицировала как шум советских подлодок. Поисковые группы месяцами пытались найти следы вторжения, но всё безуспешно.

После развала СССР и прекращения Холодной войны, загадочные сигналы всё продолжали поступать. Поэтому шведское руководство отправило группу для изучения происходящего.

В 1996 году профессор Магнус Уолберг провёл исследование и выяснил, что это был звук, который издаёт селедка, когда ее плавательный пузырь сжимается и излишки газов выходят через анальный канал в виде пузырей воздуха. Такая структура уникальна, и встречается только у сельди.

15 лет военные моряки Швеции  слушали как пердит селёдка.

Был у нас такой герой, который таранил натовскую технику. Звали его Василий Цымбал
На север, под Архангельск, его перевели после инцидента с японским сторожевиком, когда пытаясь выжать японцев из советских территориальных вод, он пролетел над палубой так низко, что сдул в воду с палубы вертолёт. Его от греха подальше перевели на север. Но там были разведчики "Орионы"  и норвежцы. Пустили козла в огород. И вот 13 сентября 1987 года они встретились.

Василий вылетел на перехват, а норвежцы увидели новейший наш Су-27 и начали его фотографировать, поэтому уходить не хотели. От Василия. От человека, сдувшего в воду с палубы японский вертолёт. Истребителем.

Василий подлез под винт "Ориона" и килем снёс ему винт. У Сушки срубило законцовку киля (на фото). Норвежец тяжело развернулся и ломанулся домой. Но Василию было этого мало. Он без труда догнал битую утку, скинул скорость и сбросил топливо,  опрастав лобовое стекло экс-викинга.

Такого оскорбления снести уже не могли и по возвращению на базу доложили командованию. В течение часа об этом узнал советский посол в Норвегии, сообщил в Москву, а дальше цепочка проста: Москва — министр обороны — Главком войск ПВО — Архангельская армия ПВО — корпус — 941 ИАП.

Василий пытался оправдываться, что ничего не было, а кусок киля потерял на форсаже. Но норвеги его старательно засняли и теперь у нас есть память о том поступке советского аса.